Если вы ожидаете увидеть Макса Ферстаппена в стрессе, паникующим или, как многих других гонщиков, одержимым беспокойством о новом поколении, наступающем на пятки, можете не ждать. Ничего подобного не происходит.
Утром в пятницу 27-летний четырехкратный чемпион мира Формулы-1 Макс Ферстаппен появился в паддоке Гран-при Майами. Он не выглядел как двукратный победитель этой гонки или как пилот, одержавший 64 победы в Ф1. Вежливо лавируя между фотографами и болельщиками, он никак не показывал, что только что стал отцом новорожденной дочери. Подходя к шатру для интервью, невозможно было догадаться, что он делает это на фоне слухов о его недовольстве в Red Bull из-за того, что он выиграл `всего лишь` одну из пяти гонок сезона и занимает `всего лишь` третье место в чемпионате, отставая от Оскара Пиастри и Ландо Норриса из McLaren. Их называют новым поколением спорта, хотя они всего на три и два года моложе самого Ферстаппена соответственно.
Нет, он просто выглядел как обычный парень в гараже – именно там, где ему и место, где он провел всю свою жизнь. Но теперь у него, кажется, больше понимания и перспективы, чем когда-либо прежде, относительно того, где он находится на самом деле.
«Ты просто стараешься сделать всё, что можешь. Сейчас мы не самая быстрая команда. Мы пытаемся быть максимально конкурентоспособными, но в конце концов, это никак не изменит мою жизнь», – спокойно и без пренебрежения ответил Ферстаппен на вопрос о разговорах вокруг предполагаемых трудностей Red Bull. Днем ранее руководитель команды Кристиан Хорнер раздраженно заявил: «Откуда берутся такие заголовки, иногда трудно понять».
На фоне постоянного накала страстей и титанической интенсивности гоночной трассы Формулы-1, сдержанный тон ведущего пилота Red Bull столь же непонятен окружающим – особенно когда он снова обгоняет их на круг. То же самое относится к миллиардам зрителей, смотрящих гонки по телевизору или в реалити-шоу, которые считают, что знают, каков Макс на самом деле. (Спойлер: он говорит, что это не так, и ему это безразлично).
Но даже сейчас, когда побеждать и с легкостью уходить от соперников стало не так просто, его поведение, пусть и часто неправильно понимаемое, действительно стало более спокойным и непринужденным.
«Я приезжаю сюда, делаю все, что могу, еду домой, занимаюсь другими делами, потом еду на следующую гонку, стараюсь сделать всё, что могу, и снова еду домой», – говорит он с легким пожатием плеч. «Так что для меня нет особого дополнительного давления или чего-то подобного. Когда я дома, я не думаю активно: «О, я третий в чемпионате, мне нужно что-то делать!» или «Что я могу сделать?!» Многолетний опыт подсказывает, что делать, а чего не делать. И нужно распределять свою энергию на другие вещи, которые также являются частью твоей жизни. Потому что в конце концов, Формула-1 – это не вся твоя жизнь. Это всего лишь небольшая ее часть».
Самое простое объяснение такого заявления – это слова новоиспеченного отца, чья нейрохимия мгновенно изменилась после появления на свет его первого ребенка от давней подруги Келли Пике – дочери Лили, родившейся на этой неделе в Монако.
Но его соперники знают лучше. Спокойствие Ферстаппена не ново. Оно всегда контрастировало с его агрессивным стилем пилотирования на трассе, хотя даже те, кто хорошо его знает, отмечают усиление этой непринужденности. Эта тенденция, похоже, набрала обороты буквально за 24 часа до рождения Лили.
Например, вопрос, который немного затронул тему, так раздражавшую Хорнера в четверг. Как долго Ферстаппен собирается этим заниматься? Неужели он не будет, как его друг Фернандо Алонсо, гоняться в 43 года, приближаясь к 20-летию своего первого титула в Ф1?
«Нет», – ответил Ферстаппен, усмехнувшись, на эту мысль.
«У меня контракт до 2028 года, так что до этого времени точно. А дальше будет зависеть от того, какие проекты появятся и будут ли они интересны», – сказал человек, владеющий командами в сериях GT3, ралли и виртуальных гонках. «После победы в моем первом чемпионате [в 2021 году] все последующее – это бонус, и я действительно так это вижу».
«Я буду заниматься этим до тех пор, пока получаю удовольствие и могу относиться к спорту так, как хочу. Пока мне это в радость, вот и всё. Радоваться этому. И, знаете, спокойно оставлять семью позади».
Стоит отметить и его готовность хвалить лидера чемпионата Пиастри, которому в прошлом месяце исполнилось 24 года. Он выиграл три из пяти гонок этого сезона и одержал все пять своих карьерных побед за последние девять месяцев. Заняв второе место после австралийца в Саудовской Аравии, Ферстаппен сказал о Пиастри: «Он проводит третий год, и он очень стабилен. Он очень спокоен в своем подходе, и мне это нравится. Это видно на трассе. Он показывает результат, когда это необходимо, почти не делает ошибок, и это то, что нужно, когда хочешь бороться за титул».
Если вы не знакомы с тем, как обычно ведут себя автогонщики, то активная похвала соперника, с которым ты ведешь борьбу за титул – это крайне нетипично. Но это также признак гонщика, который еще недавно был молодым выскочкой, нарушающим спокойствие ветеранов, а теперь сам стал мудрым, опытным пилотом.
«Когда люди задают мне вопрос, и я хочу на него ответить, я отвечаю по-своему, всегда честно, открыто и, наверное, довольно прямо. Но это просто мой характер, знаете ли», – говорит Ферстаппен, пытаясь уйти от вопроса типа «Нравится ли вам ваше превращение в мудрого патриарха паддока?». Но в итоге он звучит именно как мудрый патриарх паддока.
Становясь легендой из молодого гонщика, ты помнишь тех, кто был добр к тебе в начале пути. И ты, конечно, помнишь тех, кто не был, верно?
«Знаете, многие пилоты, которые до сих пор в паддоке или рядом, – это здорово, знаете ли? Когда у вас складываются хорошие отношения с другими гонщиками».
Если это звучит как призыв к объятиям или внезапная потеря «инстинкта убийцы», то вы ошибаетесь. Слыша его слова, он все еще звучит как Макс Ферстаппен, третий по количеству побед гонщик в 75-летней истории Формулы-1. Человек, уступающий по числу чемпионских титулов лишь великой тройке: Льюису Хэмилтону, Михаэлю Шумахеру и Хуану Мануэлю Фанхио.
Только теперь он звучит как человек, который постиг то, что многим другим в его профессии так и не удалось: баланс между работой и личной жизнью. Человек, за взрослением которого мы наблюдали, и который, кажется, нашел идеальные личные настройки, точно так же, как он настраивал свои гоночные машины на протяжении многих лет.
«Я уже давно об этом думаю».
